Игорь Гущин: В Казахстане меня не покидает состояние художественной эйфории

Артистичный, философски рефлексирующий художник Игорь Гущин, волею судьбы попавший из Санкт-Петербурга в Алматы, оказывает последние годы заметное влияние на творческие умонастроения столичной казахстанской богемы. Представитель редкой, почти исчезнувшей породы художественной интеллигенции советской эпохи свято верит, что «ИСКУССТВО это … дверь во вселенную фантастических возможностей разума, в отличие от мира животных, не способных на такую роскошь»

Игорь, вы живете и работаете в Алматы с 2015 года. Ваше творчество связано с казахстанской культурой, или вы ощущаете себя чужим в Казахстане?

Не имеет значения, где ты живёшь; в Казахстане меня не покидает состояние художественной эйфории, чужим себя не ощущаю. Мне нравится вращаться в кругу понимающих тебя друзей-художников. С женой, художницей Лидией Дроздовой, мы часто выставляемся, открыли частную художественную школу. В Петербурге я жил жизнью, гораздо более отдалённой от художественного сообщества. Хотя и там делались попытки участвовать в выставках, но публика мою трансцендентальную живопись воспринимала прохладно. Здесь я встретил больше тепла от зрителя, чувствую себя востребованным. Люди в основной массе приземленные, их интересует земное, я же зову их куда-то в космос (смеется). Мне нужен свой зритель, а таких немного. Смотрят с удовольствием, но я чувствую себя скорее белой вороной.

Вас называют художником авторской трансцендентальной живописи. Значит ли это, что ваша живопись недоступна чувственному познанию?

Вообще, слово «трансцендентальный», то есть выходящий за пределы чувственной реальности, впервые ввел немецкий философ Иммануил Кант. Наблюдаемый под микроскопом микромир, как и макромир (космос, который за облаками) – это, по сути, трансцендентные пятое, шестое и седьмое измерения относительно видимого, физического мира планеты Земля. Их можно ощутить лишь на эмоциональном уровне.

Микромир я отображаю посредством округлых форм - под микроскопом в мире молекул прямых углов нет. Для меня круг – это связь с трансцендентным измерением, с неким божественным началом, основой всего. Ещё архитектор Антонио Гауди очень интересно сказал, что круг – творение Бога, а прямая линия – творение человека. Представитель человечества Малевич нарисовал квадрат, да еще черный. Выходит, своим «Чёрным квадратом» Малевич противопоставил себя Богу, создавшему белый круг – Солнце (смеется). Круг и квадрат – два противоположных подхода - божественный и человеческий, интеллектуальный.

Вслед за античными мастерами, вы подразделяете искусство на объективное и субъективное. Как понимать ваш выбор в сторону объективного искусства?

Объективное искусство меняет мышление человека. Если картина меняет мышление, значит, она стала объективным открытием, точкой отсчёта в объяснении того, что мир гораздо глубже и богаче, чем кажется. Насколько моё искусство объективно – судить зрителю. Честно говоря, я бы назвал его попыткой сделать искусство объективным. Делая акцент на запредельных земному миру объектах, пытаюсь, чтобы работы были интересны как с интеллектуальной, так и с эмоциональной точки зрения.

В своих работах хочу донести до зрителя, что мы находимся в некой странной реальности, понимание которой доступно лишь через иные измерения, недоступные нашим органам чувств планы и миры (смеется). Из-за несовершенства зрения мы не видим микромира, но он - такая же реальность, как и все вокруг. Разглядывая его через микроскоп, понимаешь, что мир гораздо шире, интереснее, глубже, чем казалcя. Вытаскивая эту глубину наружу, художник обогащает мир и сознание человека. Я пришёл к выводу, что любая абстракция художника есть взаимосвязь микро-, макромира и нашей реальности.

То, что люди живые, говорит о том, что в нас есть душа - нечто более объёмное, чем трехмерное измерение, в котором мы находимся. Увидеть ее глазами нельзя, можно только почувствовать, понять суть движения Вселенной, обладающей четвертым, пятым и так далее измерениями. Иначе говоря, мы одновременно пребываем в семи измерениях, но своим ограниченным зрением видим всего лишь фрагмент, крошечную часть трехмерной реальности.

О чем вы рассказываете миру, разрабатывая свой особый, ни на что не похожий язык?

Меня привлекают нестандартные подходы. В любом виде искусства я приветствую новое, позитивное, развивающее мышление зрителя, читателя, слушателя. Искусство вообще является пропагандой правильного мышления. Мое искусство пропагандирует более глубокое понимание жизни, ведущей к созиданию. Идея показать реальность микромира и макрокосмоса преследует цель разбудить новое мышление, создать необычный взгляд на подачу композиции, света, формы. Необычность этой попытки в том, чтобы заставить посмотреть на картину не глазами земного человека, а глазами инопланетного существа, возможно, с уровнем сознательности, как у муравья или птицы.

Нужно ли художнику учиться?

Пока жив, художник должен учиться беспрерывно. Это как в музыке: давайте не будем учиться нотам и играть так, как пальцы подскажут. Так и в рисовании необходимы базовые знания, хорошо поставленная рука, острый глаз. А когда ты научился, совершенствуй свой стиль, твори как хочешь. Я сторонник академической школы, считаю ее основой. В 1985-86 годах мне посчастливилось учиться в Ленинградском высшем художественно-промышленном училище им. Мухиной (Академия Штиглица). Как в армии, академия научила дисциплине ума и преодолению физической лени тела. 

На всю жизнь я запомнил слова моего преподавателя живописи Нодари Ахмедовича Чагалидзе: «Это в рисунке надо строить, а в живописи главное – чтоб было здорово!» Учитель имел ввиду, что в рисунке мы строим скелет, а живопись – это живая структура, конструкция, создающая эмоциональное, световое движение, ведь живопись - от слова «живой». Французский художник Тулуз-Лотрек, вопреки академической школе, сознательно ломал у танцующих фигур ноги, изображая их кривыми, чтобы зритель видел движение в танце. Или, живописные мазки Веласкеса вблизи – это микромир, абстракция. А смотришь издалека – реализм; приближение - отдаление дает ощущение движения. В моих работах о микромире движение атомов передает состояние космической невесомости. Это совершенно другой подход – через свет передать антигравитацию, словно невесомый пар в космическом воздухе.

После Мирового симпозиума на Северном Кипре вы вернулись воодушевленным. Это заметно отразилось на качестве вашей живописи.

Конечно, симпозиум сыграл большую роль. Благодаря кипрскому спонсору Суат бею Гюнселу мы жили, не отвлекаясь на житейские заботы о жилье, пище. Целиком погруженные в искусство, обеспеченные холстами, красками, мастерскими, получили полную свободу самовыражения: пиши, как поёт душа. Царила совершенно иная атмосфера, и благодарные художники, стараясь не ударить в грязь лицом, создали множество интересных картин, сделали всё, чтобы быть достойными щедрой поддержки.

Как вы смотрите на политику Казахстана в отношении изобразительного искусства?

Политика политикой, а художник есть художник (смеется). Думаю, решающей роли политика не играет, и повлиять на то, что заложено в человека природой, не может. Всегда были, есть и будут художники вне политики, рисующие как душа просит. В 20-30-х годах жил Павел Филонов, умер от голода во время блокады Ленинграда. Советская власть его не воспринимала, лишь много лет спустя о нём заговорили: о, какой интересный художник, создатель «аналитического» метода! С точки зрения Вселенной, невзгоды - временный этап, всё зависит от песни внутри человека.

Всё же, после Кипра напрашивается вывод: политика государства может дать художнику возможность раскрыться и творить на благо страны как можно больше. Считаю, что государство должно помогать художникам так же, как и другим социально уязвимым слоям, например, многодетным матерям. Ведь художники беззащитны как дети, живут прекрасным в своем мире.

С точки зрения общества, искусство - это баловство, каприз; у нас к нему относятся несерьёзно. А я считаю, что искусство играет гораздо более важную роль в общественной жизни. Мечтаю о том, чтобы было как можно больше информации о художниках, искусстве. Несущий красоту, добро, радость, художник выступает помощником Господа Бога, дополняет и помогает Богу делать мир ещё более красивым, значимым, интересным. Через искусство страна становится более красивой, привлекательной. И художнику надо помогать, создавать условия для работы, он - украшение общества.

Спасибо за интервью.

Дина Дуспулова, арт-эксперт