Гульшат Мадибиева: Хочу знать свой мировой уровень

Творчество Гульшат Мадибиевой – яркий пример несгибаемого духа перед лицом житейских невзгод. Трудные времена талантливая художница переживает с достоинством. Несмотря ни на что, шаг за шагом завоевывает международное признание. Работы Гульшат Мадибиевой достойно представляют Казахстан на мировой художественной сцене

Гульшат, вы казахская художница, почему более известны в России, Японии, Норвегии?

Такой цели, чтобы меня больше знала зарубежная аудитория, не было. На родине обо мне начали говорить намного позже. В Казахстане мы, художники, редко выставляемся, работаем в мастерских особняком, оценить себя адекватно в мировом масштабе не можем. Художнику всегда важно, на каком он этапе, куда движется. Международные проекты очень полезны, там жюри со всего мира.

Впервые начала участвовать в 2018 году, отправила работу в Москву на международную выставку в Центральный Дом Художника (ЦДХ), и забрала Гран-при! Хорошо, что меня отметили, делала это для себя, хотелось узнать свой мировой уровень. Когда понимаешь, где реально находишься по сравнению с другими профессиональными художниками, это большой плюс.

Гран-при в Москве - пик вашей творческой карьеры, или есть другие крупные победы?

Пика у меня еще не было, я иду к этому. Прежде, чем в 2022 году меня приняли в членство японской Ассоциации Международного института акварели, несколько лет выставлялась в Японии. За работу, связанную с экологией, я лауреат конкурса в Норвегии, 2021, отмечена дипломом в категории «Импрессионист», Малайзия.

Вы успешный художник, что для вас успех?

Успех - это когда тебя принимает аудитория. С художниками, которые причисляют себя к успешным потому, что дорого продаются, у меня разные параметры. Не скажу, что материальная сторона для меня ничего не значит: когда на столе хлеба нет, ты зависим. Но я не ставлю задачу дорого продать выполненную вещь, просто стараюсь выложиться в работе. В конце концов, судьи – наши зрители. Если за картину могут заплатить, почему нет? Радует, когда люди резонируют с твоим полотном, начинают присматриваться, глаза горят. Ты понимаешь: на тонком плане происходит энергообмен, это и есть успех.

У вас есть постоянные покупатели?

Два года подряд у меня был покупатель из Москвы. Это он купил мою картину, завоевавшую Гран- при в ЦДХ. Когда мне назвали ориентировочную сумму за работу, плохо осознавая, что происходит, я ответила: хорошо, меня такая сумма устроит. С тех пор он активно наблюдает за моим творчеством, покупает именно акварельные работы. К несчастью, в прошлом году моё здоровье сильно пошатнулось, я фактически не могла работать, пришлось взять тайм аут. Приглашения на международные проекты по акварели продолжают поступать, хочу участвовать в выставках, если здоровье позволит.

 Каким словом или фразой вы могли бы описать своё творчество?

(пауза) Я цветовик, мне важно чувство цвета. К своим работам подхожу не просто так, для меня это МУЗЫКА. Когда в оркестре один инструмент фальшивит, или не хватает пусть незначительного инструмента, скажем, колокольчика, - композиции не получится. У художника-живописца то же самое - все очень важно, даже маленький мазок. Живопись тем и привлекает. Цветовое пятно не будет играть, если неправильно найдена форма. Студентам говорю: не отходите от формы, ищите форму. В творчестве стремлюсь к этому принципиально. У меня выработанная техника, я никого не копирую, не стараюсь быть похожей, иду своей дорогой, - куда приведет, не знаю, просто иду.

В моей жизни был период, когда я преподавала. Молодые студенты часто проходят через такое: их ломают и они ломаются, теряют индивидуальность. Очень важно сохранить самобытность личности, не ломать стиль, почерк студента. К этому я аккуратно подходила, твердила: никому не подражайте, мы же ручкой по-разному пишем, алфавит вы знаете, но текст вам составлять - у каждого свой почерк, старайтесь выдать максимум того, как видите сами.

Художник на полотнах отображает внутренний мир - свои эмоции по отношению к внешней среде. Его рука может быть профессионально заточена на какой-то технике, почерк поставлен, но пишет он то, что у него внутри. Я пишу натюрморты, пейзажи. Пока зреет композиция, вижу, в какой технике - акварель или масло - выполнить сюжет. Не исключено, что могу засесть за кардинально иную тему. Сейчас три национальных сюжета просятся выложить их композиционно, - будто что-то бурлит, клокочет, двигает меня. 

Всё же, что вы любите рисовать больше всего?

Не что я больше всего люблю рисовать, а что больше всего хочу выразить - какое чувство, эмоцию. Художник слушает зов души, значение придаю этой стороне. Человек искусства в какой-то степени философ; в отличие от простого обывателя, он воспринимает предметы иначе. Как эстет, могу их творчески приукрасить. В мире столько прекрасного, а замороченные проблемами люди не видят красоты, как вижу, чувствую и хочу передать её я. Если присмотреться, не все так плохо, в любой среде на вещи, ситуации, отношения смотрю глазами художника, ищу изюминку, красоту. В натюрмортах моя творческая фантазия превращает неодушевленные предметы быта в персонажи, каждый со своим характером. 

Писать в акварели - внутренняя потребность, зов. Равносильно тому, что стоишь с обнаженной душой, какая ты есть, перед господом Богом. Самая сложная техника, она не всем подвластна, ее надо чувствовать. Если маслом можно что-то переиграть, в акварели нужна точность снайпера, ошибки недопустимы. В Казахстане акварель непопулярна, акварелистов очень мало. Наша аудитория не принимает и не ценит акварель, к сожалению. А в мире эта техника развита, и имеет большую коммерческую ценность.

Расскажите, как развивалась ваша художественная карьера.

Родилась я в сельской местности, Талды-Курганская область. Поступая в колледж, знала, это мое. Учеба в Алма-Атинском художественном училище, 1982-86, оставила большой, горячий след. После перестройки, сами знаете, где мы оказались: нищенское существование, никакой государственной поддержки, арт-рынок встал настолько, что художники просто стонут. Несмотря ни на что, работаем, это наша жизнь, этим живем.

У казахстанского художника выбор один - следовать зову души или зарабатывать на жизнь. Многие ушли из профессии кто куда - в бизнес, строительство. С нашего потока на пальцах пересчитать, кто остался. Я с этой «кухни» далеко не уходила, всю жизнь - палитра, краски, колорит. Был период чистого зарабатывания денег: несколько лет работала на частных заказах - интерьеры, декорации, монументальная роспись. Сейчас по состоянию здоровья это мне не под силу, да и неактуально – я не чувствовала себя реализованной. Последние годы получаю удовлетворение, работая творчески - люблю творить в диалоге с душой. Правда, так случилось, что ушла из преподавания - моего основного источника дохода. Теперь приходится выживать. (горько смеется).

Откуда у художника творческая одержимость той или иной техникой, сюжетом?

Не одержимость, скорее, идейность. Возникает идея, появляется интерес, хочется делать, творить, твоя цель - воплотить идею. Бывает, работа не отпускает, возвращаешься к ней вновь и вновь. Полотно говорит: недосказанность, не выложилась до конца. Кто-то удивится: разве может полотно говорить? В процессе работы между полотном и художником - всегда диалог: не ты ведешь, тебя ведут. Монолог неуместен, ты не можешь диктовать холсту, бумаге. Иногда в голове один замысел, а начинаешь работать, душа просит переиначить: здесь так, а теперь сюда.

С душой разговариваю не вслух, конечно. Максимум, что могу: через цвет решить, как поймать баланс, прийти к конечной цели, той затее, которую вынашивала композиционно. Всегда говорю студентам: совокупность ваших знаний - колористика, пространственное видение – это одно, вы ещё должны чувствовать. Прислушайтесь, это не просто бумага или холст, войдите в диалог, чувствуйте, и будет вам отдача.

Всегда ли художник вкладывает глубокий смысл в свою работу, или он создаёт форму, а содержанием ее наполняют эксперты?

Думаю, работа должна говорить сама за себя, хорошую, полноценную работу видно сразу, вы с ней в резонансе, слова не нужны. Одним названием картина отражает идейный замысел -прочитал и начинаешь ощущать, видеть. Не всегда понимаю, когда посторонний человек начинает внушать свое видение: художник хотел сказать то, выразить это. А я смотрю на работу и чувствую недосказанность, неискренность, пустоту. То, что происходит между художником и полотном - вещь интимная. Откуда кому-то знать, что он хотел сказать?

Какое значение изобразительное искусство имеет для общества?

Очень большое значение имеет. Смотрю на это с точки зрения художника. У нас в художественной культуре сейчас такой упадок, элементарно деградируем. Культура прививается в семье, а эстетическая грамотность воспитывается через предмет изобразительного искусства в школе. Рисование и черчение обязательны в учебных заведениях, а из школьной программы убрали предмет черчения. Как же ребята будут видеть ту или иную форму в пространстве?  Мы теряем эстетику, значит теряем культуру, а без культуры - где мы, и куда идём?

Спасибо за интервью.

Дина Дуспулова, арт-эксперт