Нуржан Альтаев заявил о необходимости программы посткризисного восстановления

В эпоху пандемии все осознали: нельзя рассчитывать, что в любой момент ты сможешь необходимый товар купить и привезти

Сейчас время в определенной степени сложное. Но с другой стороны, любой кризис – это еще и очень большие возможности. Долгое время мы говорили про ВТО, про открытые рынки, но сейчас видим, что все апологеты таких организаций сейчас начинают защищать свое производство, закрывая границы, в том числе, например, ЕС и США. И в эпоху пандемии все осознали: нельзя рассчитывать, что в любой момент ты сможешь необходимый товар купить и привезти. Нужно постараться обеспечивать свою продовольственную безопасность собственными силами. И здесь для нашего бизнеса, для нашего правительства есть очень хорошие возможности. Ими нужно воспользоваться, - сказал в интервью ElDala.kz Нуржан Альтаев, депутат Мажилиса Парламента РК, член комитета по аграрным вопросам.

В 2014 – 2017 годах он работал заместителем председателя правления Национальной палаты предпринимателей РК «Атамекен», а в 2017 - 2018 годах занимал должность вице-министра сельского хозяйства РК. Поэтому не понаслышке знает о главной проблеме агарного сектора Казахстана, которая и сегодня мешает использовать открывшиеся возможности – отсутствие доступа к финансированию для большей части фермеров страны. Банки второго уровня в отрасль не идут, а холдинг «КазАгро» не в силах удовлетворить всю потребность.

Многие вопросы, связанные с этой проблемой, Нуржан Альтаев поднимает не только как депутат, но и как один из создателей Союза промышленников и предпринимателей El Tiregi («Опора страны»).

Во многом именно недоступность кредитных ресурсов фермерам сдерживает развитие агропромышленного комплекса в Казахстане. У вас наверняка есть видение, как и что можно поменять в действующей системе для улучшения ситуации.

Мы все понимаем, что агропромышленный комплекс (не только сельское хозяйство, но и переработка, и пищевая отрасль) имеет очень большие перспективы, - рассказал Нуржан Альтаев. - Потому что у нас есть основной ресурс, необходимый для сельского хозяйства – земля. Мало какая страна может похвастать такими серьезными площадями сельхозугодий – более 200 млн га. При этом, используем мы сейчас лишь меньшую их часть. Большая часть пока остается в «замороженном» виде. И вы абсолютно правильно отметили – все финансирование, которое государство выделяет на развитие сельского хозяйства, к сожалению, оттягивают на себя крупные предприятия. Есть у нас, условно говоря, «олигархи от сельского хозяйства», которые эти деньги забирают. Мелкие фермеры, мелкие крестьяне остаются без финансирования, без государственной поддержки. В каждом регионе, в каждой области вся государственную помощь оттягивают на себя «авторитетные люди» с большими хозяйствами.

И с большими связями.

Да. И поэтому, часть этих средств потом оказывается либо за рубежом, либо вкладывается совсем не в сельское хозяйство: эти люди начинаю где-то строить отели, и так далее. В этом я вижу серьезную неэффективность выделяемых государством денег.

На эту тему я разговаривал со многими переработчиками, изучал опыт зарубежных стран. Часто ФАО, Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН, говорит о том, что упор нужно делать на семейные фермы и на их кооперацию. Возьмем такой пример: в Казахстане есть острая нехватка сырого молока.

Миллион тонн в год не хватает нашим переработчикам.

Верно. Могу назвать такую известную компанию, как Danone, которая в Казахстане производит разные виды молочной продукции и даже экспортирует их за рубеж – в Кыргызстан, Узбекистан и некоторые области Российской Федерации. И они испытывают нехватку сырья. Danone понимает, что только через развитие крупных молочно-товарных ферм решить этот вопрос невозможно. Об этом говорит весь мировой опыт. Нужно объединять мелких товаропроизводителей, подключать личные подсобные хозяйства. Понятно, что с ними нужно работать, их нужно взращивать, им нужно помогать закупать необходимое оборудование, им нужно помочь получить какие-то знания. И самое главное, скооперировать их, чтобы они могли работать объединено.

Тем более, что сейчас в Казахстане 70% молока именно ЛПХ и производят.

Именно! Поэтому недавно глава государства Касым-Жомарт Токаев сказал, что на сегодня 1 млн 700 тыс. личных подсобных хозяйств на сегодня практически не задействованы в разных государственных программах. Это большой задел, который нам нужно использовать. Если это сделать, я уверен, в течение ближайших лет мы сможем решить серьезные вопросы с развитием сельского хозяйства и с представленностью наших агропромышленных товаров на рынках.

Можно ли это сделать, опираясь на нынешнюю систему финансирования, включающую холдинг «КазАгро»? Либо нужно ее реформировать, например, создав Аграрный банк, о чем часто говорят в Мажилисе?

Никогда невозможно решить вопрос только за счет финансирования из бюджета. Никаких государственных ресурсов не хватить на то, чтобы все время выдавать какие-то льготные кредиты для фермеров. Ведь чем больше будет идти финансирования, тем больше будет появляться участников отрасли, требующих оборотных денег, денег на развитие и так далее. Закрыть всю эту потребность только через «КазАгро» невозможно. И мы это понимаем. Например, мы провели анализ потребности в финансировании для проведения весенних полевых работ. И получили цифру в 800 млрд тенге. Это короткие деньги, «оборотка», которые крестьяне весной получают и осенью возвращают. Но государство сейчас через «КазАгро» ежегодно выделяет только 70 млрд – всего лишь 10% от потребности. Мы часто удивляемся, задаемся вопросом – почему у нас низкая производительность труда в сельском хозяйстве. А откуда она появится?

Конечно, ведь фермеры вынуждены на всем экономить.

Да, у них нет денег на запчасти, на качественные семена, на удобрения и так далее. Поэтому осенью они и получают тот результат, на который у них хватило ресурсов. Корень проблем – нехватка финансирования.

Получается, сейчас стоит вопрос необходимости привлечь в отрасль банковское финансирование. Что сейчас сдерживает этот процесс?

На мой взгляд, у на в стране не совсем правильная денежно-кредитная политика. Национальный банк ведет такую политику, когда банкам второго уровня абсолютно не выгодно вкладывать деньги в сельское хозяйство, либо промышленный сектор. Есть другие инструменты, вкладываясь в которые, получаешь быстрый доход. Это ноты и ценные бумаги самого Национального банка. Если представить схему упрощенно, то сейчас Нацбанк выдает ликвидность банкам второго уровня, а потом большую часть этой ликвидность через эти инструмент опять забирает себе. И получается, что БВУ выгоднее давать эти деньги под определенный процент Национальному банку, без всякого риска. К тому же, эти кредиты не надо обслуживать, не надо отвлекать менеджеров. Мы увидели, что в 2019 году около 7 трлн тенге из БВУ были отвлечены в сторону Национального банка через эти инструменты.

Понятно, что при таких условиях давать деньги сельскому хозяйству или промышленности и нести определенные риски, банки не готовы. Вот и получается, что деньги банков второго уровня полностью выключены из системы сельского хозяйства. Где-то они еще кредитуют крупных участников отрасли, но мы видим, что каждый год финансирование БВУ агропромышленного комплекса падает, и очень серьезно. Да, одновременно растет объем финансирования через «КазАгро», но как я уже сказал, холдинг никогда не будет способен покрыть всю потребность  отрасли в финансах.

Какие есть возможности для изменения ситуации?

В мире сельское хозяйство, агропромышленный сектор финансируются через несколько инструментов. Первое – это ценные бумаги, которые выпускают либо сами фермеры, либо крупные компании, работающие в АПК. Второе – займы банков второго уровня. Третье – займы различного рода кредитных товариществ и микрофинансовых организаций.

И вот в этом, третьем случае, у нас тоже есть проблема: кредитная политика Нацбанка выстроена таким образом, что кредитным товариществам не разрешено привлекать частные деньги. Это им напрямую запрещено – и это глупо. Потому что, в итоге, кредитные товарищества опять вынужденно подвязаны только к государственным деньгам. Это не дает развернуться казахстанской системе кредитных товариществ. Причем, сами кредитные товарищества не говорят о необходимости привлечения каких-то депозитов от граждан. Они хотят иметь возможность привлекать денежные средства своих же членов. Условно, 200 фермеров объединяются, и свои собственные средства держат не в банках второго уровня, а на счетах своего кредитного товарищества. И сами же финансируются за счет этих денег. Эта система существует во всем мире – но почему-то не работает у нас. Это очень странно. Вот и получается, что у нас все финансирование вертится вокруг «КазАгро». И тут есть еще один момент: когда появляется «узкое горлышко», и 50 человек хотят получить деньги, рассчитанные на одного, всегда появляется коррупция, всякие «левые» вещи.

Поэтому я считаю, что в корне решать этот вопрос нужно через изменение кредитно-денежной политики. Нацбанк не должен все время сжимать денежную массу, высасывая эти деньги у банков второго уровня. Понятно, они считают, что таким образом борются с инфляцией. Но на самом деле, они инфляциею еще больше разгоняют, потому что мы ничего не производим, и вынуждены все время покупать из-за рубежа продукцию, которую могли бы выпускать сами.

 Готово ли что-то для улучшения существующей системы сделать Мажилис? И может быть, какие-то ваши предложения можно включить в новую программу развития АПК, которая будет разрабатываться, поскольку действующая в 2021 году заканчивается?

Сейчас мы, фракция партии Nur Otan, даем свои предложения министерству сельского хозяйства. Конечно, многие вопросы, поднимаемые нами ранее, были уже решены в пользу фермеров, в пользу предпринимателей. Эта работа постоянно идет.

К сожалению, мы видим, что практически все программы развития АПК, которые принимались до этого, все те цели, которыми задавалось министерство сельского хозяйства - практически ни одна не была толком выполнена. И получается, что каждый год расходы на сельское хозяйство растут, а отдачи нет. Если в 2015 году сумма вливаний в отрасль превышала 300 млрд тенге, то 2019 году она превысили 400 млрд. И не смотря на это, доля сельского хозяйства во внутреннем валовом продукте уменьшается. Это вызывает вопросы и говорит о неэффективности затрачиваемых средств.

В действующей программе развития АПК были поставлены высокие цели по наращиванию экспорта переработанной сельхозпродукции – они не выполнены. Были задачи по увеличению производительности труда – они тоже не решены. Так что, есть повод очень серьезно задуматься.

Не зря нашу сельхозотрасль сравнивают с Бермудским треугольником – деньги уходят бесследно.

Абсолютно верно. Тут еще вопрос в том, что крупные компании, разного рода холдинги показали свою неэффективность. Если вы помните историю зерновых холдингов, то они каждый год получали огромные деньги, потом их пытались спасти – но в итоге все пришло к банкротству многих компаний. Поэтому над этим опытом надо очень серьезно задуматься.

В связи с этим можно сказать, что в новой программе развития АПК нужно сделать акцент на поддержке малых ферм, небольших хозяйств?  

Конечно, в первую очередь нужно прислушаться к рекомендациям ФАО – уделять внимание небольшим семейным фермам. Когда была принята программа развития сельских территорий «Ауыл – Ел бесігі», на нее возлагались большие надежды. К сожалению, пока мы от ее реализации особых результатов не видим. Но тем не менее, нужно создавать все необходимые условия для жизни в сельской местности, потому что молодежь в большом количестве уезжает в города. Мы все время с удивлением наблюдаем, что все госпрограммы по строительству жилья направлены на большие города – как правило, Алматы, Нур-Султан и Шымкент. И это – вместо того, чтобы создавать все условия в сельской местности – строить жилье, развивать инфраструктуру, чтобы люди могли там жить. Мы же видим, что во многих развитых странах бывает комфортнее жить в сельской местности, нежели в больших городах. У нас пока этого нет, поэтому и идет большой отток молодежи из аула. Это все влияет на эффективность сельского хозяйства – не хватает рабочих рук. Об этом наши фермеры постоянно говорят, но проблема не решается.

 -На мой взгляд, нужно решить несколько ключевых проблем, - отметил Нуржан Альтаев. - В первую очередь, дать надежду многим, многим, многим гражданам нашей страны, которые хотят сельским хозяйством заниматься. Традиционно казахи всегда занимались животноводством, это то, что мы хорошо умеем. Поэтому надо дать возможность многим людям дать возможность это делать и сегодня.

А для этого нужно в корне решить проблему с коррумпированностью выделения земельных участков. Это тоже сейчас очень большая проблема: есть много латифундистов, которые нахватали земельных участков. При этом, сами не могут на этой земле ничего сделать, и передать ее другим или вернуть государству не готовы.

В результате, мы видим, что на сегодня стало невозможно заниматься животноводством вокруг аулов, вокруг населенных пунктов. Потому что все земли в руках латифундистов. По аулам я езжу часто, встречаюсь с местным населением, у меня много родственников живет в ауле. И все говорят, что сейчас невозможно даже три – четыре коровы держать.

Негде пасти?

Да, и пасти негде, и корма очень дорогие. Поэтому содержать корову невыгодно. При этом, Закон РК «О пастбищах» был принят несколько лет назад, и он говорит о том, что в каждом населенном пункте сельский аким должен подсчитать наличие скота, и в соответствии с нормативом выделить достаточный для выпаса участок земли. Но этот закон не исполняется – ни один аким этого не сделал. Несколько месяцев назад я направил от своего имени письма всем областным акимам о том, что необходимо обеспечить исполнение закона о пастбищах. Но пока это так и не сделано.

Третий вопрос, который вы правильно затронули – наверное, нужно идти на создание Аграрного банка. Потому что мы видим – в наших банках второго уровня специалисты не понимают особенностей сельского хозяйства. При выдаче кредитов они относятся к заявке фермера так же, как к предпринимателю, занимающемуся торговлей или чем-то еще. Но нужно понимать, что у сельского хозяйства есть очень серьезная специфика, связанная с климатическими вещами, с сезонностью. А менеджеры банков ничего в этом не понимают и пытаются использовать те же трафареты, что и при выдаче кредитов какому-нибудь торговому центру. Поэтому нам и надо пойти по пути той же Российской Федерации, других стран, где специализированные аграрные банки существуют.

Но при этом, я еще раз хочу сказать, что я категорически против того, чтобы это делалось только за счет государства. Это не правильно. Пытаться финансировать сельское хозяйство только за счет бюджета – это абсолютно неверно.

Как вы считаете, те новые инструменты, которые Минсельхоз РК предложил в нынешнем году – форвардный закуп сельхозпродукции, электронные аграрные расписки – они как-то помогут решению проблемы финансирования?

Думаю, что форвардный закуп – это неплохо. Но это инструмент, который применяется в период кризиса и посткризисного восстановления. Это очень хорошо для того, чтобы помочь нашим фермерам удержаться на плаву сейчас, в момент пандемии. Но конечно же, постоянно обеспечивать такие форвардные закупы у государства не получится, потому что это не вполне рыночная мера. Должны работать рыночные инструменты, и для этого нужно создать все необходимые условия.

Да, правительство правильно сделало, что таким образом поддержало фермеров, но вместе с тем, мы сейчас видим не совсем правильный посыл, связанный с увеличением налогов на предпринимателей. Скорее всего, сельского хозяйства это не коснется, но это может затронуть переработчиков, предприятия пищевой отрасли и всех остальных предпринимателей страны. Поэтому мы выступаем против, и говорим о том, что этого нельзя делать в период, когда бизнесу и без того тяжело. Мы видим, что одна треть предпринимателей Казахстан вынуждена сокращать рабочие места. Огромное количество субъектов малого и среднего бизнеса были вынуждены закрыться, ровно половина всех субъектов предпринимательства Казахстана не может выплачивать свои обязательства по кредитам. На мой взгляд, в такой ситуации поднимать налоги – это абсолютная глупость.

Этот вопрос вы поднимаете через Союз промышленников и предпринимателей El Tiregi. Какие еще проблемы вы будете решать через него?

Есть целый ряд вопросов, связанных с кризисной ситуацией, с инфляцией – а вернее, с девальвацией. После всех этих потрясений все предприниматели страны ожидали, что правительство выйдет с какой-то программой посткризисного восстановления. Бизнес сейчас находится, можно сказать, в нокдауне, и выходить из этой ситуации ему будет сложно.

Нужна программа, которая помогла бы им встать на ноги. К сожалению, пока мы, как промышленники и предприниматели, такую программу не увидели. Та программа, которая была предложена правительством, к сожалению, вызывает больше вопросов и напоминает какой-то набор никак друг с другом логически не связанных мер. Мы ей не были удовлетворены.

Поэтому сейчас в рамках Союза промышленников и предпринимателей El Tiregi, мы готовим свое видение и свои подходы по посткризисному восстановлению. После подготовки мы направим их в адрес правительства. Рассчитываемся, что путем диалога нам удастся добиться принятия такой программы. Иначе бизнесу будет очень сложно.